Эдуард Абрамов: «Продолжение «Тихого Дона» - это воплощение моей мечты»

- Эдуард Михайлович, вас больше знают как поэта, автора поэтических сборников. Почему же в этот раз решили писать прозу? 

- Читал недавно в интернете, что я продолжение «Тихого Дона» написал в стихах. Обычная «утка». Наверное, не могут поверить, что я прозу пишу. На самом деле суть не в том, проза или стихи. Предыстория начинается с моего детства. В детстве я жил в доме, в котором располагалась библиотека. Помню, книги привозили на санях или телеге огромными свертками, я всегда помогал их разгружать. За это библиотекари давали мне первому новые книги, которые я «проглатывал» в неимоверных количествах. Так я познакомился с «Тихим Доном» Михаила Шолохова. Мне очень близок этот роман, он стал моей любимой книгой. Я с детства видел казаков, слышал их речь. Потом посмотрел потрясающий фильм. Эта книга не давала мне покоя. Я перелопатил горы литературы, и наконец нашел признание самого Михаила Шолохова о том, что он бы хотел продолжить свою книгу, в газете «Известия» за 1935 год. Понятно, что это было невозможно в тех условиях. Но ведь хотел! Значит, возможно, и мой любимый герой – Григорий Мелехов – мог остаться живым в его книге?  Три года я вплотную занимался изучением огромного количества исторической литературы, чтобы точно воссоздать историческое полотно, на фоне которого и происходят события в личной жизни героев. В молодости я бы не осмелился взяться за эту колоссальную работу, а теперь почувствовал: пора.

- Вам очень точно удалось показать быт казацкой станицы. Было нелегко изобразить детали сельской жизни?

- Нелегко? Что вы…Я же вырос в этих реалиях. Знаю не понаслышке, как сено косят, да землю пашут. А история с жеребенком, которого после смерти мамы выпаивают, – это в моей жизни было на самом деле.

- Писали быстро?

- Работал без отдыха. Сейчас вышла в свет первая книга третьего тома, готовится к изданию вторая. Ориентировочно выйдет до конца лета. Кстати, в новое издание войдет и первая книга, и вторая, а иллюстрации для них сделает известный феодосийский художник Степан Малышев: прочел первую книгу – и загорелся. А писал я вторую книгу зимой. Проснусь ночью, в квартире прохладно. Уснуть не могу. Сажусь, включаю компьютер – и за работу. Не замечал, как за окном уже и день наступал. Зато теперь чувствую, как с плеч груз упал. Воплотил свою детскую мечту. Испытываю огромное, ни с чем не сравнимое облегчение. Кстати, к подготовке книги сама судьба меня подталкивала. 

- Как?

- Когда вышла моя десятая глава к роману «Евгений Онегин», мне пришло письмо от феодосийки. Она написала, что ее брат Владимир Скворцов когда-то создал продолжение романа «Тихий Дон». Он писала письмо самому Шолохову, спрашивал разрешения написать продолжение, но тот был уже очень болен, и ничего ему не ответил. Он написал повесть «Григорий Мелехов», которая вышла стотысячным тиражом в Москве в 60-х годах. Я с огромным трудом отыскал эту книгу. И подумал, что это не случайно: как будто что-то меня подталкивает. Ну и знакомство в Феодосии с Элиной Быстрицкой, общение с дочерью Михаила Шолохова, - все это способствовало моему вдохновению.  

- Раньше вы говорили, что и при подготовке продолжения «Евгения Онегина» не обошлось без доли мистики…

- Да, это правда. Мне приснился Александр Пушкин, и это не шутка. Он поручил мне продолжить его дело, дописав роман, который его не раз просили дописать друзья, о чем есть немало свидетельств, в том числе и сам Пушкин не раз писал об этом. Кстати, моя десятая глава – официально признана Министерством образования, издана в журнале «Русский язык и литература в школе». Было огромное вдохновение, как будто диктовал кто. Второе письмо Татьяны написал на одном дыхании, потом сверил с первым, пушкинским – а оно точь-в-точь по размеру совпадает, по стилю. Писал главу восемь месяцев, следуя наставлению Пушкина «роман забытый продолжать»…

- Вы также являетесь переводчиком всех сонетов Шекспира. Перевод делали со староанглийского?

- Да, конечно. Знание английского у меня неплохое с молодости. Существующие переводы Уильяма Шекспира меня не устраивали. Я считаю, что Маршаку не удалось передать его гениальность. Так родилось желание перевести его блестящие сонеты. Обратился к преподавателям английского языка, предложил попробовать сделать перевод, но многие оказались в затруднении: в староанглийском языке множество слов имели огромное количество значений, было трудно подобрать единственно верное. Я сделал титаническую работу, предварительно сделал подстрочный перевод. Очень тяжелая работа. Я сравниваю этот перевод с восхождением на поэтический Эверест. Сейчас книга издана и переиздана, она стала результатом почти трехлетней работы.

- Некоторые критики считают, что писать продолжение известных книг не стоит. Да и тот же Достоевский, например, считал, что Татьяна никогда бы не вышла замуж за Онегина. Однако вы в своей главе соединяете их судьбы…

- Главным судьей, главным критиком всегда остается сам автор. Пока он сам не уверен, не будет чувствовать, что он сделал то, что хотел, он свою книгу не выпустит в свет.  Насколько она будет интересна для читателей – это покажет время. Что касается мнений о возможных продолжениях известных историй, то я показываю свое видение. Конечно, так могло бы и не быть, а могло бы быть совсем по-другому. Я только предполагаю, в художественной форме.

- Григорий Мелехов будет жить?

- Будет-будет. Выйдет книга, почитаете. Отбудет ссылку, отвоюет, неоднократно будет встречаться с Шолоховым, Сталиным. В книге переплетаются судьбы и вымышленных, и реальных героев. Конечно, много горя, но много и любви. Скоро сами обо всем узнаете!